Раз­бе­жать­ся — и в реч­ку, прав­да. Отко­лу­пив­ша­я­ся крас­ка, оче­ре­ди, лук на вес, зата­ен­ные раз­го­во­ры, про­пы­лен­ные авто­бу­сы, зве­ня­щие медя­ки, назва­ния улиц и малый, сухой, вет­ре­ный город, город, город. Зна­ко­мый уди­ви­тель­ный мир, кажет­ся, про­тя­ни руку, почув­ству­ешь в ладо­ни какой-нибудь при­выч­ный предмет.

Такой это мир: чув­ство-пред­мет-при­выч­ка. Содер­жа­ние пре­дель­но созвуч­но фор­ме: поэ­зия Алек­сандра Самой­ло­ва (скры­той звез­ды лит­ин­сти­ту­та поко­ле­ния стар­ших бра­тьев) рас­хо­дит­ся по каса­тель­ным марш­ру­там. Тираж на Риде­ро, канал со сти­ха­ми в Дзене или же целая кни­га на Гугл.Картах. Стран­но, но факт: от тако­го неза­пла­ни­ро­ван­но­го столк­но­ве­ния выиг­ры­ва­ет чита­тель, ред­кая, я бы ска­зал, филип­ди­ков­ская вещь, когда сте­рео­тип дает сбой, вме­сто вере­воч­но­го выклю­ча­те­ля ока­зы­ва­ет­ся розет­ка, сре­ди народ­ных стра­да­ний о проб­ке воз­ни­ка­ет стих, а сре­ди под­су­ну­тых алго­рит­мом клик­бей­та поэ­зия. Вот такая побе­да чело­ве­че­ско­го, понят­но­го, живо­го, непро­гно­зи­ру­е­мо­го и простого.

Я не хочу гово­рить об иерар­хи­ях, отно­ше­ни­ях этой кни­ги с дру­ги­ми кни­га­ми, упо­треб­лять сло­ва “луч­шее из того, что слу­чи­лось”, здесь это совсем неумест­но, раз­го­вор о дру­гом, более суще­ствен­ном. Ведь — сре­ди про­че­го — этой кни­гой мож­но еще и забо­леть. Папа, про­чи­тай мне про водо­ла­за, гово­рит мне мой шести­лет­ний сын, про жаре­ную кар­тош­ку, Окса­ну и мар­си­ан. Дет­ское ухо чут­ко, но и я, про­чи­тав одна­жды, воз­вра­ща­юсь. Дело, конеч­но, в необыч­но­сти про­яв­ле­ния эсте­ти­ки, в кото­рой столь­ко же мало игры, сколь­ко мало и вычур­но­сти, при­ду­ман­но­сти и сконструированности.

Ну и да, как с дру­гом поговорил.

–Вик­тор Пучков