Китай похож на подо­гре­тый воск, нали­па­ю­щий и пла­вя­щий­ся. Это начи­на­ешь пони­мать в тишай­шем тер­ми­на­ле пекин­ско­го аэро­пор­та. Воск раз­ли­ва­ет­ся кипя­щей жижей рас­ка­лен­но­го воз­ду­ха, смо­га, запа­хов тра­ди­ци­он­ной и полутра­ди­ци­он­ной пищи, в рас­те­ка­ю­щих­ся в улыб­ке лицах, в их лома­ном англий­ском, быст­рых дви­же­ни­ях. Воск китай­ской энер­гии про­хо­дит сквозь тебя на Шел­ко­вом рын­ке, в про­цес­се тор­га за под­дель­ные брен­до­вые джин­сы, в сло­вах про­дав­щи­цы «ты хочешь меня?», в руках затя­ги­ва­ю­щих тебя в их пави­льо­ны, в гряз­ных пере­ул­ках ули­цы Ву-фу-дзин, усе­ян­ных ноч­леж­ка­ми, экс­кре­мен­та­ми и уста­лы­ми тела­ми. Воск ста­но­вит­ся частью тебя, когда ты вме­сте с тыся­ча­ми дру­гих под­ни­ма­ешь­ся в мав­зо­лей Мао и через стек­ло видишь его жел­тое куколь­ное лицо.

Мы сидим за сто­лом на рос­сий­ском стен­де в одном из трех пави­льо­нов Пекин­ской книж­ной выстав­ки-ярмар­ки. Соб­ствен­но, выстав­ка – это при­чи­на, по кото­рой я попал в Китай: здесь с мину­ты на мину­ту нач­нет­ся пре­зен­та­ция вто­ро­го сбор­ни­ка моло­дых авто­ров, издан­но­го в рам­ках меж­ду­на­род­ной про­грам­мы пре­мии Дебют. ВП, кажет­ся, разо­ча­ро­ван. По его сло­вам, мы при­е­ха­ли в Китай гораз­до боль­ше китай­ца­ми, чем все здеш­ние китай­цы. В целом, я с ним согла­сен. В Китае ты не чув­ству­ешь рез­кой пере­ме­ны усло­вий, быта и даже язы­ка. Вокруг сплош­ной ново­дел и ника­ко­го наме­ка на исто­рию. Ско­рост­ные хай­веи со справ­ля­ю­щи­ми по пери­мет­ру нуж­ду води­те­ля­ми. Все­об­щее рое­ние. Мы ждем от Китая силы циви­ли­за­ции, а видим те же сон­ные лица, рое­ние и… обре­чен­ность, что ли… ВП брезг­ли­во отзы­ва­ет­ся о китай­цах. Он упус­ка­ет, по-мое­му, глав­ное – воск. Я хочу ска­зать ему об этом, но поче­му-то мол­чу. Наш стенд убог и беден. Ско­рее все­го, раз­во­ро­ван еще до при­ез­да сюда, так думаю я. На фоне всей этой убо­го­сти наши сбор­ни­ки смот­рят­ся более чем достой­но, впро­чем, учи­ты­вая фир­мен­ную китай­скую плу­то­ва­тость, нас всех тер­за­ют сомне­ния по пово­ду каче­ства пере­во­да. Впро­чем, рас­ска­зы наших новых зна­ко­мых, про­вед­ших не один год в Пекине, успо­ка­и­ва­ют нас – читать нас вряд ли будут, по одной про­стой при­чине – у китай­цев нет моды на чте­ние, такой вос­ко­вой фигу­ры к ним еще не при­вез­ли, зато этот их жир­ный, пита­тель­ный и почти пче­ли­ный воск, воск их суще­ства, отли­ва­ет нам слав­ные копии – швей­цар­ские часы для авиа­то­ров Брейт­линг за 70 юаней, шел­ко­вые балет­ки Тодс для жены за 100, точ­ный сле­пок с айпо­да нано за 50 юаней и 50 фэней.

Я ехал в Китай без осо­бых мыс­лей, я знал, что там долж­ны водить­ся дра­ко­ны. И встре­тил одно­го на пло­ща­ди с самым ори­ги­наль­ным в мире назва­ни­ем – The Palace, он полз по само­му боль­шо­му в мире циф­ро­во­му экра­ну. Когда-то они были царя­ми вод в Под­не­бес­ной, а теперь и они оциф­ро­ва­ны. Китай­цы любят мол­чать о глав­ном. На вопро­сы о ком­му­низ­ме, детях, люб­ви, нако­нец, они про­сто не нахо­дят слов, и даже как буд­то бы оби­жа­ют­ся, что ты этим инте­ре­су­ешь­ся. Для них это­го нет, это раз­мы­то, или – пра­виль­нее – зали­то. Вос­ком. Кото­рый сам по себе – лишь сред­ство, пустой знак, заме­стив­ший смысл и сим­во­ли­ку. Пусто­та пекин­ских досто­при­ме­ча­тель­но­стей имен­но об этом и кричит.

Когда мы схо­дим со сту­пе­ней мав­зо­лея Мао и сту­па­ем на самую боль­шую пло­щадь в мире, ту самую, на кото­рой в 89‑м лилась кровь наших сверст­ни­ков, я чув­ствую, что так­же зара­жен вос­ком. Китай – это то зер­ка­ло, в кото­рое нуж­но посмот­реть­ся всем. Смерть ори­ги­наль­но­сти – это не китай­ский недуг недо­развто­сти, это наша общая болезнь. Это — тру­пы. О, да, это вер­но, ведь китай­цы все пра­виль­но поня­ли: когда Три­пи­та­ка с Сунь У‑Куном под­хо­дят к послед­не­му морю перед встре­чей с Буд­дой, садят­ся в лод­ку с пере­воз­чи­ком, то пер­вое, что видит смерт­ный монах — это свой труп, отплы­ва­ю­щий к бере­гу. Что такое? — спра­ши­ва­ет он у обе­зья­нье­го коро­ля. Не вол­нуй­тесь, учи­тель, все нор­маль­но, — отве­ча­ет У‑Кун и улыбается.

–В.П.