Фут­бол — это жизнь, поэто­му эта про­грам­ма о жизни.

Где ты, Савик? Где твой фут­бол? Не было вро­де бы. Эти дряз­ги НТВ, закры­тие люби­мо­го Фут­боль­но­го клу­ба при­шлись на самое дет­ство, дыря­вые короб­ки и заши­тые мно­го­крат­но мячи. Я пыта­юсь вспом­нить свою первую игру, вере­ни­ца эпи­зо­дов, лег­ко­го вол­не­ния, спле­те­ний, паде­ний — все не то, не пом­ню. Не помню.

Игра была все­гда в пыли, на пятач­ке Армяш­ки, то есть Армян­ско­го поля. Поче­му его так назы­ва­ли? Игра­ли на моги­лах, зарос­шее грун­том и едва про­бив­ши­ми­ся оду­ван­чи­ка­ми место в лесу, где рас­стре­ли­ва­ли свя­щен­ни­ков. Потом постро­и­ли короб­ку воз­ле дома, потом игра­ли на тра­ве вет­хих ста­ди­о­нов. Что мы зна­ли тогда о фут­бо­ле? Оче­ре­ди у авто­бу­са Спар­та­ка, пер­вый зна­чок из рук, мой пер­вый кубок, а не гра­мо­та. Веч­ная дилем­ма: смот­реть фут­бол или в него играть.

Вряд ли я выби­рал осо­знан­но. Где-то меж­ду — аме­ри­кан­ка, сот­ка, козел, чекан­ка. Послед­нее осо­бен­но — нога не слу­ша­лась, била силь­но, высо­ко или кри­во, я про­иг­ры­вал, зажи­мал мяч меж­ду коле­ня­ми, шел по дво­ру и орал — я пинг­вин, тащу яйцо. А потом 22.45 Лига чем­пи­о­нов, несо­бран­ный порт­фель, “играй­те в фут­бол” на прощанье.

Впер­вые, может быть, я не знаю, за кого болеть. Сего­дня игра­ют две мои люби­мые коман­ды. Не из наших. Выиг­рыш для любой из них будет вели­ким дости­же­ни­ем. Но глав­ное, конеч­но, в дру­гом. Я стар­ше каж­до­го из тех, кто вый­дет на поле. Я стар­ше, сле­до­ва­тель­но мое вре­мя утек­ло, а зна­чит каж­дый из них осу­ществ­ля­ет то, чего у меня нико­гда не было и не будет: иде­аль­но ско­шен­ная тра­ва, пол­ный ста­ди­он и 90 минут для побе­ды. И я раду­юсь. Види­мо, где-то здесь и лежит сущ­ность боле­ния — воз­мож­ность про­жить свою жизнь эти­ми парнями.

Я раду­юсь каж­дой мел­кой дета­ли. Каж­дой воз­ник­шей исто­рии. Что, напри­мер, кто-то еще год назад клян­чил день­ги и рабо­ту в Твит­те­ре, а теперь он здесь, на глав­ном мат­че пла­не­ты. Я раду­юсь каж­дой гри­ма­се, каж­до­му выбо­ру. Каж­до­му видео на 4–3‑3.

И вот о схе­мах. Семе­ро сме­лых сами нашли меня, и я стал их тре­ни­ро­вать. На что ты вли­я­ешь, нахо­дясь вне поля, пожа­луй, что совсем ни на что, у тебя в руках лишь дис­ци­пли­на и чув­ство уве­рен­но­сти, кото­рое долж­но зара­жать всех этих пар­ней под тво­им руко­вод­ством. Мы про­иг­ра­ли в полу­фи­на­ле, но побе­ди­ли, став коман­дой, на один лишь малень­кий миг мы ста­ли каким-то цель­ным чис­лом рав­ным 7, без остат­ков. Деся­ти­лет­ние ребя­та про­иг­ра­ли четыр­на­дца­ти­лет­ним, гово­ря язы­ком Холи­фил­да, no way. Сна­ча­ла заби­ли мы, потом про­пу­сти­ли, потом еще раз про­пу­сти­ли. Пара неудач­ных замен. Я рад тому, что этот про­иг­рыш стал для каж­до­го из них выиг­ры­шем в жиз­ни, ни один из них не скур­вил­ся, не спил­ся, не стал нар­ко­ма­ном, тогда я еще не был отцом, и даже не пред­став­лял, что это такое.

Помни­те же: при сче­те мерт­вен­ном ноль-ноль… Я пони­мал, что каж­дый их них чув­ству­ет. Тут все серьез­но, от оби­ды на себя хочет­ся уда­рить кого-нибудь до смер­ти, зна­е­те, что это такое? У меня одна­жды про­изо­шло. Дав­но, еще в шко­ле, слу­чи­лось драть­ся с пар­нем в два раза боль­ше меня. Это назы­ва­лось базар: то есть дра­ка напо­каз, вы в круж­ке ска­че­те, а все смот­рят. За фут­боль­ной короб­кой, за лавоч­ка­ми. Вот я драл­ся. Ну как драл­ся, ско­рее, отма­хи­вал­ся и ждал сво­е­го един­ствен­но­го уда­ра. Так и слу­чи­лось. Точ­нее, уда­ра было три. Парень упал, выдох­нул и отклю­чил­ся. Баш­ка тре­ща­ла, на бро­вях цара­пи­ны, кровь из носа. Бля, он умер, — ска­за­ли под­бе­жав­шие. Я ниче­го не чув­ство­вал. Спу­стя веч­ность парень встал, и мы разо­шлись. Фут­бол — это жизнь. Фут­бол ломал мне руки, раз­ма­зы­вал по стен­ке, но ни разу не дал усо­мнить­ся в том, что есть еще и под­клад­ка, а за ней ‑пусто­та.

Пас, удар, пода­ча, гол, эта пес­ня про фут­бол. Есть в этом что-то сред­не­ве­ко­вое, егип­тя­нин и пор­ту­га­лец на киев­ском поле, немец и фран­цуз у бров­ки, англий­ская и испан­ская коман­ды в фина­ле. Здесь не может быть смер­ти, но есть кое-что поваж­нее. Здесь есть под­лин­ное вели­чие игры, суро­вый риту­ал, отво­дя­щий повсе­днев­но­сти, стра­хи и вос­по­ми­на­ния в иное изме­ре­ние. В мир слу­чай­но пре­крас­ных людей.

–В.П., кар­ти­на: Ф. Заха­ров “Фут­бол”