Лука­вить не нуж­но, я влю­бил­ся в этот аль­бом с пер­вых аккор­дов еще тогда, когда он тол­ком даже и не вышел, с пер­вых про­го­нов, стар­то­вав­ших на сцене ЦДХ в Москве, после­до­вав­ше­го за ними бут­ле­га Руки — это быв­шие ноги и пер­вых кли­пов. Я ждал боль­шой аль­бом от груп­пы, проч­но засев­шей в тол­пе эпи­го­нов запад­но­го зву­ка. И я не разо­ча­ро­вал­ся — наря­ду с осен­ни­ми запи­ся­ми ПТВП, Feodoq и Фан­ни Кап­лан — я могу назвать Оэщ Маг­зиу луч­шим оте­че­ствен­ным аль­бо­мом в этом году: настоль­ко мощ­ным, насколь­ко и пара­док­саль­ным, сме­лым, удивительным.

Мне извест­ны две пре­тен­зии к группе:

1. Вто­рич­ность

2. Крив­ля­ния. Отве­чу после­до­ва­тель­но на обе.

Да, Оэщ Маг­зиу дале­ко не нова­тор­ская запись, холод­ный пост-панк с при­ве­та­ми груп­пе Suicide и Жанне Агу­за­ро­вой. Но так уж сло­жи­лось, что сто­и­мость груп­пы про­ве­ря­ет­ся пост-пан­ком. Это такая высо­та, кото­рую берешь — и остав­ля­ешь след, либо не берешь — и вол­на тебя смы­ва­ет без остат­ка. Ну вот, допу­стим, A Place To Bury Strangers ста­ли глав­ной груп­пой шугейз-ревай­вла пото­му, что в свое вре­мя запи­са­ли Worship: шум­ный, гре­мя­щий, тех­но­ло­гич­ный, но пост-панк. Рубеж 70–80 гг. про­шло­го века вооб­ще ока­зы­ва­ет­ся важ­ной систе­мой отбо­ра: либо выс­шая лига, либо Чем­пи­он­шип. Тре­тье­го не дано. И то и дру­гое пре­крас­но, но мас­шта­бы раз­ные. Все дело в зада­чах на сезон; ГШ попы­та­лись — и, по-мое­му, выиг­ра­ли. И в этом смыс­ле я и Катю Шило­но­со­ву, и Женю Гор­бу­но­ва не могу не поздра­вить: вы, ребя­та, ока­за­лись в хоро­шей компании.

На сцене ЦДХ

Мне нра­вит­ся эсте­ти­ка ста­нов­ле­ния, так проч­но срос­ша­я­ся не толь­ко с тема­ми песен, но и со все­ми воз­мож­ны­ми автор­ски­ми инте­ци­я­ми. Замет­но, что аль­бом дал­ся им непро­сто: сме­на пара­диг­мы (от вполне ваниль­но­го нойз-попа к стро­гой гео­мет­рии и холо­ду на гра­ни ноу-вей­ва) при­ве­ла преж­де все­го к, хм, ген­дер­ным мета­мор­фо­зам: эту под­лин­но муж­скую музы­ку слож­но испол­нить, тем более девуш­ке. Отсю­да те самые “крив­ля­ния” и самая, на мой взгляд, пора­зи­тель­ная вещь — рус­ский язык зазву­чал у них как часть како­го-то неве­до­мо­го, но под­лин­но миро­во­го язы­ка. Назо­ви­те хотя бы что-то подоб­ное из послед­не­го: я не сумею (Feodoq, может быть, не знаю). Да, я не могу ска­зать, что полу­чи­лось все есте­ствен­но, но, повто­рюсь, пост-панк — это про наме­ре­ния, и тут у ребят все в поряд­ке. Не думаю, что они сами до кон­ца могут опре­де­лен­но и до кон­ца сфор­му­ли­ро­вать (осо­бен­но судя по их интер­вью “Афи­ше”), что же они запи­са­ли, но это и не важ­но. Сей­час они похо­жи на роди­те­лей ода­рен­но­го ребен­ка, кото­рый вынуж­ден ходить в обыч­ную рай­он­ную шко­лу. И вот они его водят туда, объ­яс­ня­ют тол­стым набрио­ли­нен­ным учи­те­лям про его харак­тер, спо­соб­но­сти, а вече­ра­ми сидят на кухне и мол­ча дума­ют об одном: как бы не пере­бить пар­ню кис­ло­род и сде­лать его счаст­ли­вым. И мне хочет­ся верить, что у них полу­чит­ся, а парень всем надает.

–

Фото: vk

Текст изна­чаль­но напи­сан для про­ек­та “Postmusic Magazine” Анто­на Аба­ли­хи­на. Дру­гие мне­ния об аль­бо­ме непре­мен­но читай­те тут.