Их встреча произошла, когда ей было уже за 30, ему слегка за двадцать. Сан-Паулу, вечное лето, вечная пыль этого города, стена разогретых новостроек вдыхает вечерний бриз, Культурный центр, где она работает, дежурная презентация. И вот: коктейли выпиты, диджей сматывает провода, перед ним стоит женщина, годящаяся ему в старшие сестры, протягивает диск со своими записями.

Это медленный драмн, но офигенно красивый, — говорил мне друг, передавая свеженарезанную болванку. Их встреча — мне 15, я тайно слушаю Мумий Тролль и Радиотранс, в наши 20 я и Андрей, друг, по касательной застаем осколки девяностнических рейвов и вот так пересекаемся с ними. Магический ритуал: зеркало к зеркалу, в перекрестии отражений сходятся культуры, имена и молодость. Наша молодость. Спустя десяток лет я также протяну визитку парню значительно меня младше, буду просить у него совета, как правильно делать Солому. 10 лет разницы, неожиданные поломки.

Фернанада Порту

Я хорошо помню, был 2001 год, закончилась школа, мы все увлеклись стратегиями, не построением жизни, о ней у нас были смутные представления, и запах детства все еще был с нами, мы играли в игры, я читал Компьютерру, неизвестный тогда мне еще Борис Кагарлицкий писал о “Тропико”, пособии для настоящего диктатора. Я резался в нее ночами, когда все спали, читал мысли интеллигенции, строил отели, подавлял восстания мятежников. Сказание о семье Боэндиа случилось гораздо позже, этот незамысловатый клон “Цивилизации” был моим первым знакомством с Латинской Америкой. А по факту: тогдашняя Россия молодая с упорством воспроизводила (и продолжает) тропический сценарий: военные, революция, консервация, реакция, духовные скрепы — “нулевые” как они есть.

Фернанда Порту (наст. имя Мария Фернанда Дютра Клементе) ровесница моей матери, она появилась на свет в новогоднюю ночь 1966 года, на два месяца раньше срока. Что такое Бразилия в это время? Короткое президентство Жуселина Кубичека, ознаменовавшееся бурным экономическим ростом, развитием городской культуры и общей демократизацией жизни, оборвалось мощнейшим политическим кризисом и государственным переворотом 1964 года, в результате которого к власти в стране пришли siloviki.

В один год вместе с ней родилась тропикалия — своеобразная реакция на мировую психоделическую волну и английское вторжение. Все также начиналось с баловства: Жорже Бена мешает самбу и свинг-джаз, а его последователи начинают исполнять традиционные бразильские ритмы на электрогитаре, предпочитая петь песни на английском. Страна еще не чувствует изменений, только-только открывается миру, сквозняк перемен будет дуть полтора года, а потом форточка захлопнется. Казалось, на время, но подобные вещи происходят навечно, мы зря себя успокаиваем.

А пока, пока Сан-Паулу тонет в студенческих бунтах, манифестах нового искусства, свободной любви, наркотиках и музыке первых трех альбомов Мутантов. “Божественная Комедия, Или Я Немного Отъехал”, трудно найти название лучше. Затянувшаяся забава становится игрой запретов (на электрогитары), ограничений (на иностранный язык в произведениях) и идентификаций. Кто мы? — любимый вопрос диктатуры. Культура перестает быть просто языком, она становится меткой. Штыковая лопатка вонзается в сухую землю, рука облаченного в мундир человека трогает корни тысячелетнего дерева. Вот на что это похоже. В 1969 году власти высылают из страны основателей тропикалии Велозу и Жила, Рита Ли уходит от Арнальдо Баптисты. Полтора года становятся комком странного времени, сначала вытесненным из города, где ему суждено было родиться, а потом и из культуры, языка, истории. Все лучшее — это воспоминание. Все лучшее нас ждет позади.

Обложка дебютного альбома Fer­nan­da Por­to (2002)

Ей четыре года, бабушка дарит ей на день рождения клавесин, спустя год она выиграет с ним свой первый музыкальный конкурс и запишется для самодеятельного детсадовского сборника. Она ничего не понимает в политике, вряд ли задумывается об обострившейся националистичности бразильской культуры, это опосредованное влияние точки времени ее рождения скажется потом, когда планете откроется самбасс, теперь же перед ней почти открылась лучшая дверь. В свои десять Фернанда вновь побеждает уже на школьных фолк-состязаниях, в двенадцать выступает на телевидении вместе с патриархами бразильской поп-культуры Томом Жабимом, Шику Буарке и Галой Костой, в четырнадцать оканчивает музыкальное училище по классу фортепиано, освоив программу восьмилетнего курса за два года.

История Фернанды Порту — история состоявшегося вундеркинда. Так получилось. Мы любим удачи выдающихся засранцев, забывая, порой, что неспетые песни, несказанные слова, возможно, самая лучшая трагедия и самый важный урок. Год 1980‑й, выбору дочери стать пианисткой сопротивляется вся семья.

Я танцую. — Пишет английская корреспондентка в 2002‑м, когда клубы мира охватила бразильская волна. — Мне следовало бы задуматься, что я делаю среди юнцов, еще не перешагнувших свой прыщавый пубертат. Так говорит мне здравый смысл. Но. Я танцую, как, кажется, никогда раньше, и не додумываю до конца ни одной своей мысли, потому что на сцене стоит человек, который старше всех нас. Ее зовут Фернанда Порту. И она говорит с нами на одном языке: молодости, силы и свободы. Пожалуй, это единственный человек, кому я могу верить. Впрочем, и эти ребята возрастом моей дочери тоже.

Ему сложно было определить точно, что он и некоторые его друзья хотят сделать, смешивая традиционную ритмику самбы и лондонский скоростной бит олдскул-джангла. Но девушка, давшая ему послушать свой диск, давала точную формулу, без вариантов: эта музыка называется sam­bassim. Трек, впоследствии ставший мировым хитом, воспроизводит логику всех экспериментов молодых бразильских диджеев того времени: как играть самбу, не зная о ней почти ничего? Действительно — как? Он позвонил ей спустя два дня, в 2001‑м Sam­bassim попадает на компиляцию британского лейбла V Record­ings The Brasil EP, диск моментально раскупают, Фернанда Порту и диджей Патифе становятся мировыми звездами, спустя год она выпускает свой дебютный альбом и номинируется на латинскую премию Грэмми.

В 14 Фернанда Порту ушла из дома. Находя угол у знакомых, она играет в нескольких начинающих группах, в одной из них ей предлагают еще и спеть. В 16 поступает в музыкальную академию по классу фортепиано, но совсем скоро обнаруживает, что ей больше интересна композиция и строй, она переводится на другой факультет, изучает новейшее авангардное искусство — музыку Штокхаузена и Вареза, даже посвящает последнему несколько научных работ, но музыковеда из нее не вышло: Фернанда Порту заканчивает консерваторию как оперная вокалистка. Но кроме того, она делает аранжировки, пишет музыку, владеет множеством инструментов — но главное ищет новый язык. Это должна была быть великая карьера. 1985 год, год моего рождения, Фернанда Порту получает заказ на музыку к авангардной экранизации одного из рассказов Этгара По. Фильм участвовал в международных фестивалях, ее работу отметили. Так малая победа стала для нее пропуском в мир бразильского мыла: почти 15 лет своей жизни она будет зарабатывать исключительно написанием музыки для бесконечных сериалов. Впрочем, она добивается главного — ее окружает только музыка, она работает в культурном центре Сан-Паулу, готовит передачи для образовательного ТВ-канала SESC и пишет музыку для бразильских поп-артистов.

И за все это время вы ни разу не пробовали начать свою полноценную сольную карьеру? — недоумевали журналисты, — Нет, — спокойно отвечала она, — ведь для того, чтобы что-то делать самостоятельно, нужно быть уверенным в том, что ты делаешь, до конца.

Здесь не простое кокетство, к тому моменту, когда она это говорит, ей оно абсолютно не нужно. Правда в том, что она просто не могла собрать мысль в нужный порядок, обычная история.

В этом же интервью она признается: “Меня всегда интересовала популярная культура”. Переведем, пожалуй. Ее интересует средство конвертации: как рождается универсальное — главный, пожалуй, вопрос всей поп-культуры конца 90х. Штокхаузеновские штудии не проходят даром, Фернанда Порту всерьез увлечена компьютерным звукоизвлечением, настолько, что в 1993‑м становится (наряду с Мидлером Суботичем- пионером бразильского синт-попа) хедлайнером первого фестиваля электронной музыки в Сан-Паулу.

Культурный Центр Сан-Паулу, место ее работы

Биографы Фернанды Порту сообщают, что первым опытом соединения драм-энд-бас-ритма с поп-песней случился в треке “1999” — звуковой дорожке к одноименному фильму Тони Вентури. Это неправда. Все началось, конечно, с сериалов. Но дата оказалась пророческой: легкие пошловатые мотивы лирической заставки встречаются с клубными ритмом в музыке для “мыла” всех этих 6 лет, она даже покушается на святое — в сериале “Ангел, спустившийся с небес” Фернанда Порту режет под убыстренный ритм известный хит Тома Жобима. На исходе века именно эта песенка становится главным хитом Бразилии того далекого уже времени.

Ее тридцатилетие знаменуется невероятным творческим подъемом, кажется, жизнь ускоряется до ей же полюбившегося ритма. В 1998‑м она бросает все и едет в Лондон, там встречается с только-только выпустившим You’ve Come a Long Way, Baby Норманом Куком. Сомнений больше не остается: в следующем, 1999‑м, году она заканчивает первую демо-запись, тот самый диск, который она ему подарит.

Их встреча произошла на самом изломе. Ее музыка, ее голос и песня на самом красивом языке стали слышны всему миру. Побеждает тот, кто остается. Побеждает — а потом неизбежно уходит. Ее дебютный альбом вышел в 2002. Безусловный №1 — Sam­bassim вызвал небывалый всплеск подобной музыки: Land­slide, Kalei­do­sco­pio, Dru­mag­ick и т.п. бразильские группы (участники известной четырехчастной антологии 2003–2007 гг. Sam­bass) становятся известными и востребованными благодаря ее заслугам. Но как и любая волна обречена грустной несвободой моря, так и история электроники редко затягивает с переходными периодами. Судьба отвела ей полтора года всемирной славы, а потом пришел Bur­ial и всех победил.

- Это медленный драмн, но офигенно красивый.

Очередное потерянное, самое свободное и самое циничное, мое поколение в свои 20 двинулось в политику и голодное отрицание. Мы принадлежали к последним. Это был самый неверный, казалось бы, путь, но оттого правильный. Никаких компромиссов, никаких обещаний. Глупый перфекционизм. Обмен музыкой происходил за столиком Пирогов на Дмитровке. Ситуация сама по себе требовала литературности, книжности. Два лица на свеженарезанной болванке, в перекрестии отражений находится простота.

После 2002 года Фернанда Порту выпустила еще 3 альбома, последний в 2014, называется “Автобиография”. Ни один из них уже не был похож на дебютник, самбасс быстро перестал быть ее методом, уступив место традиционному — и малоинтересному, надо признать, — современному латиноамериканскому вокал-джазу. На официальном сайте ее англоязычная биография обрывается на 2012 году, на португальском сведений чуть больше, но даже они не способны были добавить ничего к трем предложениям в вики-статье на ее имя. Я верю, что это сознательный шаг: бразильский самбасс, сладкий отблеск тропикалии, стал отражением второй культуры, нечетким и негармоничным, но безусловно красивым и сиюминутным таким , каким, вероятно, и должно быть подлинное искусство начала века — самоуничтожающимся. Ведь только так возможно обеспечить его воспроизводимость и качество где-то на границе пространства-времени.

Впрочем, у истории Фернандо Порту нет точки. Она продолжает писать музыку к сериалам, участвовала в подготовке музыкального сопровождения Олимпиады и Чемпионата мира по футболу, она дает концерты и даже завела инстаграм. Диджей Патифе продолжает нагонять бриз на едва заполненных танцплощадках, выпускает свои микс-записи на том же V Record­ings и выглядит счастливцем. Еще бы! Это музыка создана для счастья, и только для него, наверное.