На прошлой неделе сразу два мощных музыкальных сайта написали о русской музыке, один из них даже дважды. Вот на всякий случай ссылки: [1], [2], [3]. Приятно, что говорить, особенно, узнавая в героях этих статей своих знакомых, друзей и коллег. Но и не только поэтому. Все же о России все чаще по поводу политики, очень редко по поводу спорта, а вот о музыке почти уж и никогда.
При всей присущей всем трем фитчерам поверхностности, они выделяются своей интонацией, смесью удивления и примирения. Мне знакомо это чувство, так случилось, что я побывал по обе стороны баррикад, и как субъект, и как объект: в 2012 году, когда ездил в Эдинбург представлять свою книжку на писательском фестивале (где поручкался с Николаем Лилиным, помните такого? Окей, гугл, “Сибирское воспитание”), и тогда же, когда первый раз попал в Китай, когда чувствовал себя Терстоном Муром, который вот-вот откроет миру свою Бен Бен, или The Yours, или Fifi Rong, не открыл, конечно, слишком все по-другому.
Велик соблазн и у наших почувствовать, что лед тронулся. Поверьте, ничего не будет, потому что все уже произошло. И произошло по-взрослому: кому-то по паре баксов перепало через пэйпол на бендкемпе, а кого-то позвали выступить на фест. Рич Фостер, журналист Кваэтуса, составивший сэмплер русской музыки, кажется, об этом же пишет: плотина не прорвется, мы (т.е. они, на западе, в первом мире) слишком запросто можем считать их (т.е. нас здесь) экзотикой, и часто именно на этом останавливаемся, но факт в том, что все устроено по-другому, и это другое наше (т.е. их дискурс, если припомнить, кстати или некстати, Фуко). Можно тут усмотреть и типичную колонизаторскую точку зрения. Но нет, нет тут колонизаторства. The Quietus — вообще “смерть” по-английски, нет названия краше, ну, это как делать газету Жизнь, а на первой полосе всегда писать про смерть, эффект примерно такой же, но с поправкой на качество и географию дискурса (смайл).
Упрощая, будем Манзареками из фильма Оливера Стоуна, мир катится под откос, а за вратами экстаз и вдохновение, правда, Рич Фостер? Проблема не такая смешная, как кажется, (как бы) защищая в этих текстах глобализм, журналисты признают главное: мир распался на огромные, несвязанные друг с другом сообщества, и Россия все-таки не самая малая здесь часть. Это не значит, что надо строить кирпичные стены, запереться в vk и возвращать 18‑й век (с которого все и началось), нет, это значит лишь, что мы нищие, но окно возможностей для нас по-прежнему широко.
–В.П., картина: Max Sarmiento